Саймон Джэблон (Linda Farrow): «Я пошел починить кое-что в кладовой, а попал в пещеру Аладдина»
Linda Farrow – концептуальная марка очков для ценителей стиля. Сегодня, когда направление «модной» оптики стремительно консолидируется, Linda Farrow остается независимым игроком и при этом умудряется процветать.
Возрождение компании началось неожиданно – спасибо случайной находке. В 2003 году сын Линды Фэрроу – Саймон Джэблон – обнаружил в семейных запасниках тысячи пар солнцезащитных очков Linda Farrow, уже ставших винтажными. Этот драгоценный клад послужил фундаментом для возведения на нем обновленной конструкции бренда.
Модельер Линда Фэрроу стала первым представителем индустрии, который отнесся к очкам как к изысканному аксессуару. Со временем очки от Linda Farrow для своих показов стали выбирать ведущие дизайнеры, демонстрировавшие коллекции в Милане и Париже.
Когда Линда оставила бизнес, ее бренд погрузился в спячку, – пока дизайнер-любитель Джэблон не начал возвращать ему лоск. В настоящее время Linda Farrow – это розничные продажи более чем в полутысяче престижных точек торговли оптикой и совсем небольшая, но очень грамотно организованная сеть собственных бутиков. Для сравнения: некоторые «подиумные» фэшн-бренды продают свои очки более чем в 20 тысячах торговых точек. То есть Linda Farrow – это очень нишевая история. А еще весьма любопытные стратагемы, особенно в том, что касается ведения дел с оптовыми клиентами.
Ориентированная на интересный дизайн, марка очень элегантна и, вместе с тем, всегда актуальна, что действительно можно считать достижением. Очки Linda Farrow производятся в Японии из таких материалов, как титан и никель, и продаются недешево – на некоторые модели цены превышают тысячу евро. Однако выразительная графичность, пропитанная шиком и богатством, того стоит.
Как же частной компании, которая до сих пор принадлежит основавшей ее семье, удается лавировать в индустрии, которой заправляют настоящие мастодонты, от гигантской вертикально интегрированной Luxottica до Thelios (детище LVMH) и Kering Eyewear, за каждым из которых стоит больше дюжины люксовых лейблов?.. Этот и другие вопросы FashionNetwork.com задал гендиректору Linda Farrow Саймону Джэблону.
FashionNetwork.com: Когда и почему вы решили возродить Linda Farrow?
С.Д.: Моя мама основала Linda Farrow и фактически направляла весь сегмент, снабжая таких легендарных игроков, как Balenciaga, Saint Laurent и Pucci. Из категории «оптика» она перевела очки в категорию «модные аксессуары». Мама придала этой продукции ту женственную перспективу, которой прежде просто не существовало. Раньше в нашей семье все были врачами, но в середине восьмидесятых мама прервала эту традицию!
Мы решили возродить марку двадцать лет назад, а в апреле отпраздновали полувековой юбилей Linda Farrow.
FNW: Что было самым волнующим во время перезапуска?
С.Д.: Мы не следовали тщательно расписанному бизнес-плану и не руководствовались какой-то гениальной идеей. Все происходило как бы само собой, по наитию. После того, как я обнаружил архивы, им требовалось дуновение свежего воздуха.
В девяностые годы многие люксовые бренды были очень ориентированы на создание линеек относительно доступных товаров, и очки вернулись к упрощенному дизайну, их индивидуальный фэшн-аспект оказался отринут в результате лицензионных соглашений с группами, производящими все под одну гребенку. Очки очень подешевели и их главной функцией стало выжимание маржи.
И вот в нашем доме в Ислингтоне я нашел архивы. Наткнулся на вещи, которые двадцать лет пролежали взаперти. Я, можно сказать, вырос в очках и знаю в них толк. Основной мой интерес лежал в сфере дизайна продукта. Я знал, что мама работала с Balenciaga и YSL, но не понимал всей значимости этого сотрудничества.
Я направился на наш домашний склад, чтобы кое-что там починить, и попал в пещеру Аладдина, в сокровищницу дизайнерских идей. В тот год группа LVMH купила Pucci, который тогда был очень популярен, а у нас были винтажные очки Pucci! Мы договорились о встрече с «Харви Николc». Это была наша первая встреча с закупщиками. Мы предложили винтажные очки Pucci, произвели ими фурор и сразу получили заказ.
В тот период дизайнеры перестали использовать очки на дефиле. Но магазины продолжали размещать у нас действительно крупные заказы. У одного старшего байера случилось дежавю, – он вспомнил, что в бытность младшим байером видел ту же самую коллекцию! Следующим заказчиком стал «Браунз», и пошло-поехало.
FNW: Опишите ДНК Linda Farrow.
С.Д.: Лондон и 1970-е. Да, мы британская компания, но в первую очередь мы – лондонская компания, что подразумевает все эти переплетения поп-арта и разные креативные влияния. Это не клуб любителей пони. Наша целевая аудитория «простирается» от Клеркенвелла до Шордитча.
FNW: Что было самым сложным во время перезапуска?
С.Д.: Много чего. В недавнем прошлом, конечно, пандемия. Но также выстраивание цепочки снабжения так, чтобы продукт и потребитель были на первом месте. И предсказать конечный результат всех усилий, особенно для люксового бренда, трудно.
FNW: Как вам удается выдерживать конкуренцию с такими тяжеловесами как Kering Eyewear и принадлежащим LVMH производителем Thelios?
С.Д.: Я бы сказал, что Kering и LVMH проделывают грандиозную работу, но у них огромные бюджеты. Следовательно, нам нужно постараться, чтобы наш голос услышали, а еще – быть оригинальными. И при этом надо соответствовать ожиданиям потребителей, которые ждут от нас соблюдения стандартов, установленных Kering и LVMH. Это непростая задача – быть лучше в дизайне и более гибкими в плане организации работы бутиков. Взять, к примеру, наш флагман на Маунт-стрит. Мы выбрали не Бонд-стрит, а Маунт-стрит, то есть традиции, дизайн и, собственно, Лондон. Это ключевая торговая улица. Тут мы идем ноздря в ноздрю с LVMH – неподалеку от нас находится бутик Celine.
FNW: Как у вас организована дистрибуция? Какова ценовая политика?
С.Д.: У нас порядка 500 оптовых партнеров. Что касается цен, то мы хотим оставаться в верхней части шкалы – в диапазоне от 500 до 1000 евро (43,8-87,7 тыс. рублей*). У нас есть корнеры в «Селфриджис», «Харродс», в Гонконге, Шанхае и Тайбэе. До пандемии мы присутствовали в Бэл-Харбор, на Грин-стрит в Нью-Йорке и на Мелроуз-плейс в Лос-Анджелесе. Однако магазин в Лос-Анджелесе был полностью разрушен во время беспорядков. Честно говоря, в США очень велики издержки.
Продукцию мы производим в Японии – это, без сомнения, лучший выбор. Это как сшить смокинг в Неаполе. Японский подход особенный. Очень технологичный. Японцы любят дизайн и работают так, чтобы он был технически совершенен. Тут я провожу параллель между оптикой и часами. Состоятельные потребители не носят «фэшн-часы», они хотят часы от настоящего часового бренда. Наши искушенные клиенты тоже хотят очки от настоящего бренда оптики. Наша цель – превосходный продукт. Самая большая проблема в том, что японцы работают очень медленно. А, если их торопить, это может негативно отразиться на качестве. На производство некоторых наших оправ уходит год. Формы из позолоченного титана требуют много времени. Это непросто, особенно, когда у вас иссякают товарные запасы.
FNW: Как вы управляете оптовым бизнесом?
С.Д.: Мы любим ездить непосредственно на места. Этим летом в нашем графике Рим и Барселона. Презентации проводятся в частных владениях. В Рим, Берлин и Барселону мы повезем порядка двадцати оптовых клиентов, в Париж – больше.
FNW: В вашем активе много коллабораций.
С.Д.: Я с гордостью скажу, что мы асы коллабораций. Я работал с Джереми Скоттом, когда он на время отошел от дел. Думаю, это помогло ему вернуться к дизайну. Мы также можем похвастаться великолепными совместными проектами с Eley Kishimoto, Бернхардом Вильгельмом и Dries Van Noten. Дрис (Ван Нотен) – тихий мечтатель, я смотрю на него как на идеал. Нашему сотрудничеству уже 16 лет, но оно по-прежнему успешно. Дрис очень щепетилен. Его стиль, текстуры, цветовые решения выглядят очень красиво. Сейчас коллаборации составляют 20% от нашего годового товарооборота – это свыше 25 миллионов фунтов стерлингов (2,5 млрд рублей*).
FNW: Как у вас идут дела в этом году?
С.Д.: Мы нарастили бизнес вдвое. Это стало возможно благодаря изменениям, которые коснулись всего – упаковки, продукта, мешочков для образцов, выставочных киосков... В Лондоне у нас работает 40 человек, а вместе с международной командой наш штат – это порядка 75 сотрудников.
FNW: Какие идеи вы вкладываете в рекламные кампании?
С.Д.: В этом сезоне мы отправились в Сен-Тропе с концептом «леди за рулем». В кампании много винтажных авто, рек, дорог, пляжей... Ну, и, конечно, женщина на водительском сидении. Linda Farrow с уважением относится к сильным женщинам.
Годфри Дини
*По курсу xe.com на 7 июня 2023 года
Copyright © 2024 FashionNetwork.com All rights reserved.
